От автора.

С частушками я познакомился еще в раннем детстве.
Все мое детство прошло на деревенских просторах, мы, группа ребятишек, затаясь в кустах подглядывали за старшими. Где стайкой собиралась молодежь, и неизвесно откуда появлялясь гармонь, и начиналось такое. С тех пор и запала ко мне в душу частушка. Позднее и сам начал понемногу осваивать инструмент, да и сейчас иногда беру в руки гармонь. И едва их гармони подавали голоса, к этому месту сбегались от мала до велика. И тогда начиналось:

Пойду плясать
В новеньких ботинка,
Все ребята говорят,
Что я за картинка.

Или ты играешь - таешь,
Или я - когда пою.
Что-то голос не подходит
Под тальяночку твою.

И мгновенно образовался круг, и вышли те, кто всегда входил первыми и последними выходил.

Раз гармошка заиграла,
Значит, надо выходить.
И самой повеселиться,
И людей повеселить.

И вслед за этой раздольной запевке, этой первой ласточке, спешила другая, выпущенная из щедрого русского рукава:
Да что все о гармоне - речь идет о частушке. В том-то и оно: без гармони частушки нет. Как света без солнца, как дождя без облака, как песни без голоса. Всюду они рука об руку идут, сестры духовные.... Нигде врозь не бывают. Куда гармонь - туда и частушка. Одна за другой как нитка за иголкой, всюду тянется не отстает.

Играй, гармонист,
Доводи до пляски.
У тебя, гармонист,
Каренькие глазки.

Плясовой водоворот затягивает в свою сияющую бездну всех девок, ребят, баб и мужиков. Благодатным огнем льются удалые, хлесткие, иногда колючие, а иногда вдруг нежные, душистые, росно пьянящие - как благоухающая весенняя сирень.

Сколько раз я зарекалась
Под гармошку песни петь,
Но как Гриша заиграет,
Мому сердцу не стерпеть.

А потом шла обоятельная и чистая лирика:

Гармонист у нас хороший,
Я его приворожу:
На евоную гармошку
Две ромашки положу.

Гармонист, повеселее,
Сыграй веселенечко.
Я люблю твою игру
И тебя - маленечко.

И так до глубокой ночи.
Вот с тех пор частушки и запали в мою душу и до сих пор не выветрились.
С ростом грамотности устное народное творчество стало изменяться|, заметно пошло на убыль, по сути дела отпали целые жанры, - давно нет новых сказок, нет песен, не говоря уже о былинах....
А когда множество сел и деревень обезлюдело, было разорено, устное народное творчество и вообще ушло в былое...
Впрочем, не совсем, в городе осталось в виде анекдотов, а в сельской местности, в поселках и пригородах - в виде частушек.
Частушка, как и анекдот, выжила благодаря своей оперативности, лаконичности, остроте сюжета, сжатых до предела, из-за необычайной ситуации, озорства, высокого мастерства, а нередко и умышленной нелепости, доведенной до абсурда, и потому вызывающей широкую улыбку.
Частушка идет в ногу с торопливым веком, успевает за все нарастающим темпом жизни. Она возникает мгновенно. И у читателя, вернее, у слушателя не отнимает много времени, которого нам всем так не хватает. Потому она такая и живучая.
Содержание частушек весьма разнообразно: в них народ, хотя и поверхностно, откликается на все явления современной жизни, высказывает им свое сочувствие или несочувствие, критикует их, иронизирует над ними.
Впрочем, элементы частушки можно найти в русской народной поэзии еще в начале прошлого века. Но оформилась она, как жанр, где-то к концу девятнадцатого столетия. Жива частушка и сегодня, понемногу стала возрождаться.
К сожалению, после революции частушка оказалась в нелепом положении. Вроде , как бы, признавали и даже пропагандировали - сборники частушек регулярно выходили в областных и центральных издательствах, фольклористы писали и защищали диссертации, но, по сути дела, она была в загоне.
Подавляющее число публиковавшихся частушек только дискредитировало устное народное творчество и в первую очередь - частушку.
Народ в этих "частушках" представлялся туповатым, самодовольным, раболепным, лишенным чувства юмора и реальности. Лакировка действительности достигала в них небывалого расцвета.
Вот типичные образцы частушек тех лет, опубликованных в самых разных изданиях:

Хорошо в стране Советов,
Равноправно стали жить,
Выбирать имеем право
Можем избранными быть.

Или еще

Жили люби в старину:
Страхи да напасти,
Мы же горюшка не знаем
При Советской власти.

Идиллия просто! Но мы-то знаем: куда нам прошлым страхам до тех, которые пережили целые поколения людей при Советской власти!
Или:

Отнесу я телевизор
Черно-белый на покой.
Соберу деньжат побольше
И куплю себе цветной.

Так и тянет крикнуть: попробуй купи! Этот бледный куплет даже не по коньюктурным соображениям, а по своей художественной худосочности был сразу рожден мертвым. А вот частушка, которая оживает благодаря своей неожиданной троничности:

Из ведра вода не льется,
Лишь тихонечко сочится.
Как ни весело живется -
Целоваться хочется.

Вот именно! Может быть, целоваться - полезнее, чем складывать такие куплеты о веселой и безоблачной жизни... Да и была ли она у большинства русских людей хоть при царской, хоть при большевистской власти!
Такой восторженный лепет, примитив, тупое восприятие жизни главенствуют в этих "частушках".
Перелистывая десятки сборников частушек, обнаруживаешь, что девяносто процентов из них бездарны просто скучны, банальны. Я уверен, что сочинял их не народ в самом широком смысле слова, а ремесленники, которым, во что бы-то ни стало, необходимо было доказать, что народу у нас живется прекрасно, что все длагополучно и нет никаких проблем и трудностей.
Это они сочиняли их в огромном количестве, а потом народные хоры вынуждены были исполнять эти опусы.
Но ведь в те же годы создавалась и подлинная частушка. которая в подавляющем большинстве в печать не попадала.
В ней была отражена настоящая жизнь, были искренние чувства и нежность, и горечь, и удаль, и простодушие, и протест против существующего порядка. И если в печатной, официальной частушке было благолепное отношение ко всякого рода начальству:

Председатель - золотой,
Бригадир - серебряный.

то в устной, народной оно было совсем иным:

Дорогой наш председатель,
Мы с тобой - приятели:
Помнишь, с дядькиной горы
Трактор жопой пятили!

Таким образом печатная, книжная частушка шла своим путем, а подлинно народная - своим.
При исполнении частушек в деревне, нередко и в соревновании двух исполнителей очень важно было сразу завоевать расположение слушателей, их симпатию. От этого во многом зависело дальнейшее восприятие исполнителя, реакция участников вечеринки. И вот выходил гармонист - озорник и начинал:

Запевай моя родная,

Частушка немного предполагает озорство, без него этот жанр немыслим.
Нарушение ее законов тотчас обнаруживается и наказывается. С этим нельзя не считаться. Подлинный творец частушек, народ, наделен необычайным даром: из ничего делает чудо. Прибавит в обычное слово один-два слога, и вдруг оно преображается, начинает звучать с удвоенной силой:

Ты скажи мне, дорогая,
Ты в Москве бывала ли?
Двадцати-ети-этажные
Домики видала ли?

Уберите отсюда двухсложную вставку или замените ее (на двадцатипятиэтажные), и чудо исчезнет - частушка потускнеет, поблекнет. А и всего-то исчезло три буквы. Хочется особо выделить озорную любовную частушку, она наиболее распространена, она тоже являлась вызовам ханжеским стихам на любовную тему. Озорная частушка убедительней всего выражала здоровый дух народа, его темперамент, его характер:

Говорят. что я старуха,
Только мне не верится:
Ну какая ж я старуха -
Все во мне шевелится!

Частушка способна передать не только озорство, но и удивительное целомудрие народа, его нравы, его невысказанную нежность или неизбывную печаль:

Ягодиночка на льдиночке,
А я на берегу.
Перебрось ко мне жердиночку -
К тебе перебегу.

А может и лукавство:

Мой миленочек лукав -
Меня дернул за рукав.
А я лукавее его -
Не взглянула на него!

А может и разбойную лихость:

Я любила молотить,
Любила подмолачивать.
Любила головы крутить,
Карманы выворачивать!

Вот как!
Какое разнообразие, какое множество оттенков любви - и простодушие, и первозданная чистота чувства, и лукавство, и даже разбой! И, конечно, озорство:

По деревне срубы рубят,
А меня ребята любят:
Тот ташшыт, другой ташшыт -
Только юбочка трешшыт!

Русская частушка - уникальный жанр: ничего подобного во всей мировой литературе нет. Поэтому и необходимо к ней особое внимание и отношение, особенно тщательный отбор, чтобы не замутить ремесленными поделками и подделками.
Частушка и сейчас живет, развивается, совершенствуется, проникает в город, в ней звучат все чаще и городские мотивы. В ней отражаются мгновенно самые последние события, происшествия, в ней просматриваются здоровье и болезни общества, его настроение, его надежды и чаяния. Это - творение народа, ее автор, исполнитель и судья - сам народ.
И об этом так замечательно скаазал П.Флоренский: "Вечно юная, вечно кипучая частушка есть бродячее вино народной жизни..."

Над селом фигня летала
Серебримтого металла.
Много стало в наши дни
Неопознанной фигни!

или:

Если дядя с дядей спит,
В гроб его загонит "СПИД".
А если дядя с Надей спит -
До ста лет он проскрипит.

Сколько ни черпай из окиян-моря народной частушки, всего не вычерпаешь!
Счастливого полета тебе, самоцветная частушка!
Мне очень хотелось бы, чтобы тот, кто не любит и не ценит частушку, полюбил и оценил ее, а тот кто любит и ценит полюбил и оценил еще больше.
Жива частушка - жив и народ. Мордуют его, обманывают, грабят, а он, сердечный, не унывает, работает и поет, поет и работает.

Нас и хают, и ругают,
А мы - хаяны живем.
Мы и хаяны, отчаяны
Нигде не пропадем!

До новых встреч с частушкой!